Добрая фея
Ну, вот и настала пятница. Буквально минуту назад захлопнула дверь. Сестра уехала, да...
Помню, она всегда со мной возилась. С пеленок. Потом я подросла, она водила меня в школу, забирала. Мы гуляли с ней в парке, весело проводили время. Снимали на камеру всякие глупости, обрывали кусты сирени.
А потом она закончила институт. И уехала заграницу.
И что-то во мне оборвалось. Дни стали серыми, я стала капризничать. Очень много плакала. Часто вспоминала ее. И горько становилось на душе. Как будто вырвали часть меня, оторвали, забрали. А я была тогда еще ребенком. Мне было 8 лет.
Я не видела ее два года. Целых два года я проводила дни за просмотром мультиков, очень много ела сладкого. Безусловно, у меня были друзья, но все равно, вспоминая сестру, я плакала.
А потом пришла обида. Обида за то, что бросила, за то, что у нас имена похожие - Мария и Марина. Меня всегда с ней путали. Даже папа до сих пор меня называет "Машей". Горько было на душе. И неприятно. Я даже начала было обижаться на эту Индию - утащила мою сестру, а мне только на ее фотографии глядеть!
Но вот она приехала.
Спустя два года она вернулась.
До сих пор помню, как я пулей вылетела из квартиры, припустила по лестнице и прыгнула на Машу. А потом еще долго плакала. От счастья, естественно. От того, что снова могу ее видеть, могу петь с ней дурацкие песни и снимать на камеру разговоры ни о чем. И снова жизнь обрела краски. Она возилась со мной, гуляла, забирала из школы. Этот месяц был просто сказкой.
Но вот она снова уехала. И снова в Индию. В Индию! Это же на другом конце Земли!
И ее не было целый год.
Потом она приезжала раз в полгода. И я постепенно стала привыкать. Научилась сдерживать слезы, выдавливать из себя улыбку. Но всякий раз, когда родственники уезжали всей оравой в аэропорт, чтобы проводить ее, я плакала. Долго плакала.
Теперь она приезжает с ребенком. Ему уже три года. Я ему даже завидую: повезло с мамой. Нет, про свою маму я ничего плохого не скажу но все же... Он родился на Бали, был уже в Испании, Индии, Индонезии, Франции. Живет в Леоне и в Париже. Отец у него француз. С детства Матвей знает как минимум три языка: английский, французский и русский. А еще у него мама художник, к тому же детский психолог. И всегда игры придумывает классные...
А вот мне с грустью приходится признавать, что я выросла. Что нет больше этих игр со шкурками от мандаринов, нет глупых песен, которые я до сих пор наизусть помню, нет этих летних ночей на даче, когда мы не спали, болтая и отпихиваясь от комаров...
Не хочу я,чтобы она уезжала.
Черт. Опять в слезы. Я ж говорила себе, что не буду плакать.. Слишком большая уже дылда.
Помню, она всегда со мной возилась. С пеленок. Потом я подросла, она водила меня в школу, забирала. Мы гуляли с ней в парке, весело проводили время. Снимали на камеру всякие глупости, обрывали кусты сирени.
А потом она закончила институт. И уехала заграницу.
И что-то во мне оборвалось. Дни стали серыми, я стала капризничать. Очень много плакала. Часто вспоминала ее. И горько становилось на душе. Как будто вырвали часть меня, оторвали, забрали. А я была тогда еще ребенком. Мне было 8 лет.
Я не видела ее два года. Целых два года я проводила дни за просмотром мультиков, очень много ела сладкого. Безусловно, у меня были друзья, но все равно, вспоминая сестру, я плакала.
А потом пришла обида. Обида за то, что бросила, за то, что у нас имена похожие - Мария и Марина. Меня всегда с ней путали. Даже папа до сих пор меня называет "Машей". Горько было на душе. И неприятно. Я даже начала было обижаться на эту Индию - утащила мою сестру, а мне только на ее фотографии глядеть!
Но вот она приехала.
Спустя два года она вернулась.
До сих пор помню, как я пулей вылетела из квартиры, припустила по лестнице и прыгнула на Машу. А потом еще долго плакала. От счастья, естественно. От того, что снова могу ее видеть, могу петь с ней дурацкие песни и снимать на камеру разговоры ни о чем. И снова жизнь обрела краски. Она возилась со мной, гуляла, забирала из школы. Этот месяц был просто сказкой.
Но вот она снова уехала. И снова в Индию. В Индию! Это же на другом конце Земли!
И ее не было целый год.
Потом она приезжала раз в полгода. И я постепенно стала привыкать. Научилась сдерживать слезы, выдавливать из себя улыбку. Но всякий раз, когда родственники уезжали всей оравой в аэропорт, чтобы проводить ее, я плакала. Долго плакала.
Теперь она приезжает с ребенком. Ему уже три года. Я ему даже завидую: повезло с мамой. Нет, про свою маму я ничего плохого не скажу но все же... Он родился на Бали, был уже в Испании, Индии, Индонезии, Франции. Живет в Леоне и в Париже. Отец у него француз. С детства Матвей знает как минимум три языка: английский, французский и русский. А еще у него мама художник, к тому же детский психолог. И всегда игры придумывает классные...
А вот мне с грустью приходится признавать, что я выросла. Что нет больше этих игр со шкурками от мандаринов, нет глупых песен, которые я до сих пор наизусть помню, нет этих летних ночей на даче, когда мы не спали, болтая и отпихиваясь от комаров...
Не хочу я,чтобы она уезжала.
Черт. Опять в слезы. Я ж говорила себе, что не буду плакать.. Слишком большая уже дылда.